Сегодня, 19 апреля, исполняется ровно 45 лет со дня смерти известного таджикского режиссера Бориса Кимягарова, который первым отразил историю нации в кино.

Его работы – летопись целого народа, а на киноэпопее по мотивам «Шахнаме» Фирдавси выросло не одно поколение. Но главная заслуга режиссера в том, что он одним из первых пробудил в таджиках национальное самосознание.

«Отец очень серьезно работал над каждой картиной. Радовался каждому эпизоду, который сам придумывал. И когда он сидел над сценарием, то весь наш дом наполнялся духом той картины, которую он творил: всюду лежали фото актеров, раскадровки, тексты… Так было и во время работы над фильмами по «Шахнаме» - в нашем доме будто витал дух Фирдавси», - вспоминает дочь режиссера Лилия Кимягарова, проживающая в Израиле.

 

Не знал русского языка

Будущий кинорежиссёр, народный артист Таджикистана, лауреат Государственной премии СССР, лауреат Государственной премии имени А.Рудаки Бенсион Ариевич (Борис Алексеевич) Кимягаров родился в 1920 году в Самарканде. Юношей играл на сцене ТЮЗа Коканда, по совместительству помогая режиссеру ставить спектакли. Так у него зародилась любовь к искусству. 

В 16 лет приехал в столицу Таджикистана, где стал преподавать таджикский язык и литературу в одной из школ, поступив параллельно в Сталинабадский педагогический институт на учёбу. С начала преподавал в младших классах, затем в старших и многие из его учеников впоследствии стали известными артистами, учеными, педагогами и врачами. Однако творческая составляющая взяла верх над молодым педагогом и три года спустя он поступил во ВГИК (Всесоюзный государственный институт кинематографии) в Москве.

Кимягаров в те годы совсем не знал русского, и руководитель мастерской Сергей Михайлович Эйзенштейн взял его при условии, что он быстро освоит язык.

В Москве, молодой человек не только учился, но и подрабатывал педагогом-ассистентом в ГИТИСе (Государственный институт театрального искусства) им. А. В. Луначарского. В годы Великой Отечественной институт был эвакуирован в Алматы, где Кимягаров успел поработать и секретарем горкома комсомола.

 

Первый триумф

В 1944 году молодой режиссер Борис Кимягаров устроился в Сталинабадскую киностудию и был полон надежд отснять первый собственный полнометражный игровой фильм, но начинать пришлось с другого.

Тогда таджикский кинематограф, по мнению историка кино Ато Ахророва, переживал самый кризисный период, характерный для эпохи культа личн��сти. Власти и администрация студии чрезмерно перестраховывались, относились с недоверием к творческим работникам, создавалась атмосфера давления, грубого администрирования и клеветы. Эта ситуация нанесла значительный урон развитию национального киноискусства.

С 1940 года было прекращено производство игровых фильмов, и в этот «бескартинный» период попал Борис Алексеевич. Он начал свою карьеру с документалистики.

В 1946 году совместно с режиссером Всесоюзной киностудии документальных фильмов Людмилой Степановой, приглашенной из Москвы, Кимягаров снял первую работу – документальный фильм «Таджикистан», который в год выпуска получил бронзовую медаль и почетную грамоту на VII Венецианском международном кинофестивале. Впоследствии были созданы кинокартины того же жанра: «В горах Памира», «Садриддин Айни», «Советский Таджикистан», где Кимягаров воспевал красоту родного края и раскрывал портреты выдающихся людей. 

Набравшись опыта в документалистике у московских коллег, в 1956 году Кимягаров приступил к созданию своего первого игрового фильма «Дохунда» по одноименному произведению Садриддина Айни.

«Наша работа над экранизацией «Дохунда» была, на мой взгляд, символична: первый роман таджикской советской литературы способствовал рождению первого послевоенного таджикского художественного фильма» – писал режиссер в своих воспоминаниях.

Именно с этой картины начинается основной период в истории таджикского кино и приход в него целой плеяды будущих отечественных знаменитостей. А следующая работа «Высокая должность» с никому неизвестной тогда Дилбар Касымовой в главной роли, сделала её знаменитостью сразу после выхода на экран.

После этого у режиссера начался другой период, определивший дальнейший путь таджикского кино в поисках жанра, темы и художественных средств выражения.

 

Международное признание

В 1959 году на Сталинобадской киностудии Борис Кимягаров снимает исторический фильм «Судьба поэта», посвященный жизни основоположника таджикской классической литературы Абуабдулло Рудаки. За эту работу он получил «Золотого орла» в номинации лучший полнометражный художественный фильм на Международном кинофестивале стран Азии и Африки в Каире, а актеры Марат Арипов и Дильбар Касымова были награждены специальными дипломами и призами жюри фестиваля. Это было полноценное международное признание таджикского советского кино.

Далее на тему древней истории были сняты картины по мотивам «Шахнаме» Фирдавси – «Знамя кузнеца» (1961), «Сказание о Рустаме» и «Рустам и Сухроб» (1971), удостоенные Государственной премии им. А.Рудаки, а также «Сказание о Сиявуше» (1976). Все картины хорошо отражали духовную составляющую зарождающегося таджикского этноса.

«Кимягаров является одним из тех, кто возбудил в таджиках национальное самосознание. Воссоздав в исторической памяти народа образ великого Рудаки, духовную мощь поэзии и мудрости Фирдавси, и этим в целом возрождая истинные нравственные основы таджиков – наследников богатейшей духовной культуры, одних, как своих единомышленников, других – как оппонентов, он подтолкнул к массовому, всенародному переосмыслению и освоению духовных истоков прошлого.

Этот итог деятельности Бориса Кимягарова в истории таджикского кино дорог и неоценим», - отмечают киноведы в книге «Энциклопедия таджикского кино».

 

Как создавались шедевры

Лилия Кимягарова вспоминает об отце как о человеке, который никогда не приносил студийные проблемы домой и не обсуждал. Но о том, как он подбирал творческую группу для съемок трилогии, в киносреде слагали целые легенды.

Например, для съемок киноэпопеи по «Шахнаме», он долго и придирчиво выбирал драматурга, считая, что работать с текстом Фирдавси должен не просто блестящий специалист, но и человек, обладающий взрывным восточным темпераментом. Тогда выбор пал на сценариста Григория Колтунова, который сначала отказался работать на провинциальную киностудию, но, познакомившись с Кимягаровым, передумал, но с условием: потребовал, чтобы ему читали «Шахнаме» на фарси.

Языка Колтунов не знал, но хотел услышать звучание оригинального текста. Специально для него в Москве нашли иранца, сутками читавшему драматургу поэму.

Иранец читал, Колтунов слушал, а Кимягаров в ожидании нервничал, сходил с ума, ворчал и со всеми ругался. Но итогом работы драматурга стал такой сценарий, который был принят на ура и авторами будущей картины, и придирчивыми чиновниками из Госкино.

Для поиска «Рустама», Борис Алексеевич перелопатил весь СССР, пока случайно не наткнулся на актера Осетинского народного театра Бимболата (Бибо) Ватаева на «защите» у Юрия Любимова в Москве. Операторов картин было два - Давлат Худоназаров и Заур Дахте и работа каждого тщательно просматривалась режиссером.

На съемках Кимягаров не допускал импровизаций и был требовательным, тем более многие сцены репетировались неделями, а сроки поджимали. Эпизод борьбы Рустама и Сухроба отрабатывался неделю, а батальные сцены по 10-15 дней. Солдаты участвовали в «боях» вместе с каскадерами и, невзирая на жару и пыль, пробегали огромные расстояния (по 4 км) туда и обратно. Кроме того, из Москвы для фильма был приглашен специальный кавалерийский полк. 

 

Судьбоносный фильм

Трилогия о Рустаме считается одной из самых дорогих за всю историю таджикского кинематографа. Бюджет каждого из фильмов составил около 4 млн рублей, что по тем временам представлял почти голливудский размах.

Кроме больших расходов на натурные съемки и декорации, много денег ушло на костюмы. Кимягаров настоял, чтобы у главных героев они не были бутафорскими, ведь всякую фальшь, так или иначе видно и на пленке. Доспехи, украшения, корона Ковуса - изготавливались грузинскими кузнецами из меди, а одних только натуральных шкур (волчьих, медвежьих) было больше десятка. Уже через несколько лет, когда начались «подкопы» под Кимягарова, на киностудии проводилась ревизия для выявления фактов перерасхода.

По словам дочери, именно эти фильмы стали судьбоносными для режиссера – обвинения в нецелевых расходах средств, расследования, аресты членов съемочной группы, один день в тюрьме, проведенный самим Кимягаровым, впоследствии сказались на его здоровье. Он уже тогда страдал сахарным диабетом, и только благодаря Давлату Худоназарову, связавшемуся с Мирзо Турсунзаде (позвонившему куда следует), его отпустили. Однако, по словам дочери травля на этом не закончилась.

Трилогия о Рустаме стала достойным ответом западным пеплумам того времени («Спартак», «Клеопатра», «Даки»). Причём создавалась она вживую, без всяких компьютерных эффектов, а это и есть настоящее искусство!

 

Семья

По воспоминаниям Лилии, отец редко бывал дома, и даже тогда, редкими вечерами, они не оставались одни.

«Когда папа был дома, это был настоящий праздник. После своего голодного детства он любил, чтобы в доме было все. Любил застолье, и поэтому у нас всегда было много гостей: на завтрак, обед и ужин и почти не было дня, чтобы мы собирались за столом втроем – папа, мама и я» - рассказывает Лилия Борисовна.

Кстати, единственная дочь впоследствии пошла по стопам отца и тоже стала режиссером. Многие помнят прекрасную детскую сказку про маленького Мука, который сняла Елизавета Кимягарова. Елизавета – Лилия Борисовна по паспорту.

Рассказывая о семье режиссера, отметим, что в его становлении как личности немалую роль сыграла супруга – Анна Михайловна. Она была студенткой Харьковского мединститута, но во время войны эвакуировалась в Душанбе, где молодые и познакомились.  Впоследствии у неё была возможность продолжить учебу и стать врачом, но по просьбе супруга она осталась дома вести хозяйство и воспитывать дочь.

Несмотря на нехватку времени, Борис Кимягаров любил почитать, и пока он пропадал на работе, жена и дочь по его просьбе делали подборку, выписывая   журналы «Иностранная литература» и «Новый мир». Они их читали, а затем стопками складывали на его письменный стол, выделяя интересное, закладками. Спал он мало, и с удовольствием перечитывал всё это. Иногда семья совместно обсуждала какой-нибудь вышедший роман.

 

Первый сериал и несвоевременная смерть

В конце 70-х годов стали появляться многосерийные эпические произведения, что в некоторой степени было обусловлено заказами Центрального телевидения СССР.

В 1978 году, подкошенный болезнью Кимягаров завершил многосерийную телекартину «Человек меняет кожу» по роману Бруно Ясенского с Игорем Костолевским и Ларисой Удовиченко в главных ролях.

Для «Таджикфильма» с неё началась повторная экранизация литературного произведения, так как ранее под таким же названием вышел двухсерийный фильм Р. Перельштейна.

«Экранизация Кимягарова, в отличие от первой, оказалась более масштабной, эпической, с появлением одновременно многих сюжетных линий, в ней прослежены судьбы и взаимоотношения большого количества героев и в целом воссоздано дыхание эпохи 30-х годов», - отмечали кинокритики. По сути, это был первый таджикский сериал.

Однако травля на студии продолжалась, и режиссер, по словам дочери, чувствовал себя всё хуже и хуже – давал знать о себе диабет и сердечные приступы. На съёмки постоянно приходили какие-то люди, и такая обстановка очень напрягала режиссера, однако он смог завершить работу над сериалом. Это был самый сложный период жизни для семьи Кимягаровых, через год после которого Бориса Алексеевича не стало.

Главной причиной, подкосившей и без того ослабленное здоровье легенды таджикского кино можно назвать трагедию, произошедшую на киностудии в апреле 1979 года – при загадочных обстоятельствах сгорел архив «Таджикфильма». Случилось это как раз тогда, когда Борис Кимягаров собирался лечь на операцию.

 «У меня до сих пор эта картина перед глазами: папа стоит на балконе, одетый в костюм, со шляпой на голове, и я вижу его профиль… Это было лицо не живого человека. Это был конец его жизни», – вспоминала Лилия Кимягарова.

В архиве сгорели многие кинокартины, над которыми Борис Кимягаров упорно трудился, доводя до совершенства. Он умер 19 апреля 1979 года в возрасте 59 лет после перенесенной операции, которая не была сложной – удаление грыжи после аппендицита. Однако применение наркоза вызвало летальный исход.

Кстати, супруга режиссера умерла раньше него, и он долго не мог с этим смириться и принять. На кладбище его похоронили рядом с любимой, на могиле которой он установил барельеф, заказанный известному скульптору.

Борис Кимягаров создал 13 художественных и 14 документальных работ, повествующих об истории таджиков. Кинокартины на разных носителях распространены по всему миру и находятся в руках тех, кто ценит и помнит режиссера.

Этой весной читайте нас  в Telegram, Facebook, Instagram, Яндекс.Дзен, OK и ВК